--->>> Дом

Тень под деревом недалеко от площади сгустилась еще сильнее постепенно оформляясь в силуэт закрывавший бледное лицо одной рукой и глядя сквозь пальцы на окружающих снующих вокруг. Этот человек либо не желал показывать своего лица, либо просто испытывал отвращение ко всему, что его окружало. Но нет, он всего лишь выбрался из дома в кошмарном настроении, сбежал от своего вечного собеседника и сейчас не знал чем себя занять, поэтому глаза искали в толпе что то интересное, цеплялись за все видимое и почти незаметное. Хоть что то, хоть не надолго, но должно было привлечь его внимание. Логика отказывалась верить, что в этом захудалом городишке не вершиться сейчас ровным счетом ничего. Кто то обязательно уже плел интриги тщательно продуманные бессонными ночами. "Не хватает дождя... Не хватает тумана, картинка не такая полная как можно нарисовать ее в больном воображении. Не хватает... чего то не хватает... Только стоя на месте оно не придет ко мне в руки, такое показывают лишь в тупых фильмах"
Сделав пару шагов из своего укрытия Миру изучал наплыв существ раздумывая в какую часть города его занесет дальше. Глазами здороваясь с жителями города он неспешно шел к центру этого бермудского треугольника из которого не найти выхода. Стоит ли вообще здесь ошиваться днем? В самое тоскливое время суток, когда даже в аду вся "нечисть" отдыхает или занята работой? "И о чем же я напишу? Простите, многоуважаемый, Князь, но видите ли, пора бы пристроить новую часть города, нам срочно нужен Рай... и да.. чуть не забыл, туда отправятся в сказочный круиз все жители вашего проклятого царства, пока не свихнуться от этой идиллии и не перегрызут друг-друга. Как вам такое, а? ... Бред... мне даже нечего писать, я не собираюсь напрасно изводить архив временами затишья. Кому это интересно читать о том, как мирно все живут? Кому вообще какое дело до того, что люди прифигели и радуются жизни? Всем всегда было и будет интересно знать кто и как мучился, какие беды обрушивались на головы незнакомых людей. Все любят потешать свое самолюбие на чужих горестях. А мы тут развели сливки в шоколаде... Противно". Вот теперь не хватало своего некудышнего собеседника, что бы дать ему пинка под зад и хоть как то успокоиться.

Эстель чуть прибавил шаг, на секунду забыв о своём спутнике. Позволив детишкам развлекаться, он окончательно решил, что в бар больше ни ногой, уж если Алану потребуется доза - приползёт сам, а в его загаженной комнатёнке делать было больше нечего. Спёртый воздух помещения, сменившийся приятной прохладой дня, идущего на убыль, приятно порадовал лёгкие молодого человека. Вдохнув полной грудью, он обнаружил, что таки жизнь, если таковая существует, не так ужасна. Зверь внутри временно успокоился, а зверь в кармане по видимому просто притих, тоже наслаждаясь приятной обстановкой. Через несколько секунд Двацветок, карабкаясь лапками по пиджаку, выбрался на волю и уселся на плече хозяина.
- Итак, у нас по курсе площадь! - сообщил бодреньким чуть хрипловатым голоском проводник. Двацветок, что можно было сказать об этом существе? Он был правой рукой хозяина. Уж так вышло, что при знакомстве Эстель показал, насколько плохо могут заканчиваться шутки с ним. Отращивать стеклянный хвост было очень и очень тяжело, поэтому Двацветок не стал заявлять больше свои права на большую кровать в спальне. Он вообще вёл себя, как примерный дракон. Никаких тебе выкрутасов, никаких споров и ссор, а наоборот полное взаимопонимание.
- Таки странные здесь люди - вслух проговорил мужчина и совсем замедлил шаг, давая возможность Хайму его догнать. Поняв, что начинает воспроизводить свои мысли, он вывел несчастный мозг из транса. Почему то ничего не хотелось. Еда, деньги, развлечения, всё это ушло куда-то совсем не в ту степь.
- Так вы говорите, что просто существуете в этом маленьком мирке? А как вы сюда попали? - таки стоило подобраться к сути того городка, в котором Эстель находился некоторое количество времени. Неведение давило, а такого состояния он совсем таки не любил. Оставалось надеяться, что новый знакомый хоть чуть-чуть приоткроет завесу тайны.
Тем временем дракон скатился вниз и откупорил пузырёк с прозрачной жидкостью, лизнул содержимое и поморщился. Секунда - и стеклянный дракон сделал два больших глотка, вздрогнул и закрыл сосуд. Нет, он не был алкоголиком, проводник ничего не ел и не пил, но он чувствовал вкусы и запахи, различал их и был способено пробовать всё и вся, получая в ответ адекватную реакцию, посланную стеклянным мозгом. В данный момент тот самый мозг сигнализировал, что после употребления самогона идёт опьянение. Двацветок откровенно так икнул и завалился на бок.

Отредактировано Эстель (2009-03-12 08:46:27)

У Эса было странное свойство - он мог заниматься своим делом, он мог идти петь или читать, но собеседника всегда слышал. Он ловил каждое слово и записывал в огромный мысленный блокнот, чтобы потом, оставшись наедине с собой, подумать над сказанным. Каждое слово - не просто набор букв, оно всегда что-то значит. Каждая произнесённая нами часть фразы, каждый звук - он несёт за собой печать. Может быть это и глупо, но существуют некие завихрения, волны, которые меняются в зависимости от сказанных фраз. Каждый человек, даже каждая песчинка очень значимы в нашей жизни, все мы пишем свою историю. Кто-нибудь когда-нибудь уберёт пыльную книгу очередного погибшего человечества, очередной рухнувшей цивилизации на большую полку и вытащит новую рукопись, так начнётся история и так будет всегда.
- Князь - ему тоже было известно о том, что здесь существует высший разум, ну не может человечество быть без пастуха, как стадо баранов, люди себе создали бога, которому поклонялись, для кого то это были мифические существа, порой артефакты или что-то ещё, что считалось очень важным в жизни. Уж как устроен человек, что ему просто необходимо ощущать над собой высшее, так появляется какая-то уверенность и уравновешенность в себе и в своих силах. ведь можно спереть какие-то ошибки на него, на того, кто не уследил, не помог, не подсказал.
Эстель верил во власть, которая никогда ничего не контролировала. Да, быть потомком обезьян не так приятно, но думать, будто тебя создал какой-то бородатый старик извращенец по образу и подобию своему ещё более пугающе и менее адекватно. По этой причине князь был типо президента, хотя нет, всего правительства, ведь он не слышал, чтоб тут был парламент или партии.
- Луше прежней? - он повторил фразу, пробуя её на вкус, водя языком по нёбу и ощущая привкус того, чего он всё ещё не мог понять. Это был привкус той загадки, которую он должен знать.
Я...умер? - пронеслось в голове. Мысль безумная, но что может выдать уставший от всего разум зверя, готового к обращению.
1:0 в нашу пользу. Небеса разверзлись, о матушка Ветровоск!!! Да, ты умер, представляешь? Только я не знаю, каким таким чудесным образом твоё сильное мускулистое тело превратилось в бездыханный труп - радостно протараторил Двацветок.
- Эта жизнь не лучше прежней, она может и капельку легче, но гораздо скучней. Даже одинокому волку очень сложно всё время быть наедине с самим собой. Здесь серо и пусто, здесь тяжело, обстановка давит - пожал плечами парень  и посмотрел на небо, оно было словно ненастоящим.

Отредактировано Эстель (2009-03-12 18:31:36)

- Я был...знаешь, моя прошлая жизнь может и не была идеальной, было много проблем....а отсюда можно уехать? - мысль о пережитой кончине себя самого как то не хотела укладываться в голове. Ну вот представить, как это выглядит со стороны - тебе прямо таки говорят "Вы умерли". Абсолютно глупо и аморально. Он потёр кончик носа, становилось как то не особенно тепло, да и прогулка по тёмным переулкам не представляла никакой выгоды. Приглашать нового знакомого к себе домой - а почему бы и нет? Как существо вечно во всех сомневающееся и подозревающее всех, он конечно не особо доверял первым встречным, но раз уж пошёл с человеком на контакт - не бросать же его на улице. Да и вообще казалось, что каждый новый порыв ветра унесёт Хайме в дальние дали, ибо тот не выглядел очень уж увесистым. Тот факт. что он приблизился, насторожил поначалу, а потом Эс решил, что парень просто боится его потерять "из виду", ведь гул ветра заглушает любые звуки и тот может просто лишиться того доступного ему зрения.
- Предлагаю дойти до меня, я тут недалеко живу, как ты на это посмотришь? - повернулся он к собеседнику и положил руку на плечо. Нет, это не было намёком на какой-то физический контакт, просто способ показать своё присутствие рядом.
Аааа! Что ты делаешь?! Не смей приставать к существу одного с тобой пола!!! Это...негигиенично - единственное умное слово, которое мог выдать Двацветок на данный момент. По руке он перебрался на плечо к Хайму, укусил хозяина за палец, и когда тот убрал руку,  самым спокойным видом перелез обратно на личный транспорт.
Господи ты боже мой неугомонное создание, ты вообще когда-нибудь прекратишь мне диктовать свои условия? Да не приставал я к нему! - рыкнул про себя Эстель и убрал руки в карманы, дабы потом не получить неприятный эффект взаимодействия кожи и ветра. В кармане лежал всё тот же самогон, который либо пойдёт в дальнейшее производство, либо будет выпит без особого удовольствия. Хотя, если тот же самогон разбавить чем-то, то определённо получится нечто более приятное на вкус.
- Не бойся, я тебя не обижу – незаметно так усмехнулся Эстель. Ну если бы его попёр к себе неизвестный человек, то он бы дал задний ход. Нет, он не боялся людей, он просто им не доверял. Слишком много в жизни было ударов в спину, он стал осторожней. Все знакомства были лишь знакомствами, рядом присутствовали какие-то люди, но ни одного из них он не знал досконально, да и им не позволял узнать себя ближе. все сведения оставались на поверхности, это было лишь дозволенное окружающим, некая внешняя оболочка, которая скрывала за собой абсолютно другого человека. Итак, не дождавшись ответа Хайме, он резко завернул и зашагал в сторону отчего дома.

От туды

Из дома

Алексис не спеша брёл по тёмным улицам, чудом не натыкаясь на углы зданий, на деревья или вообще что нибудь, хотя брёл он мега невнимательно, по скольку Лун, сидящий на плече бубнил в пол голоса, при этом блондин разбирал все его слова. Бубнил надо сказать этот чёрт логично, даже красиво, описывал город, что тот поделён на три части и каждая часть имеет свою функцию. Парень лишь время от времени ему кивал мол, да я понял всё а что дальше, при этом мыслями он явно был не здесь.
Заложив руки в карманы, он думал о том, как там Фернандо, как мама и вообще какого чёрта он тут делает, а ещё не имея ни каких явных повреждений на теле, хотя сознание точно помнило то, что в него стреляли, такое быстро не забывается.
- Слушай, Лун, а кто в этом городе правит? Ну кто тут король, мэр или президент?
Лун покосился на него с  таким видом, что Алексис понял, он прослушал эту информацию. Тут же его дёрнули за волосы у виска и он ахнул.
- Не наглей, зелёный! - проговорил он и остановился, по скольку вышел на какую от площадь. Почему он решил что эта площадь? Просто иное под ландшафт не подходило. Круглое пространство, с башней в центре.
- Ну так, что тут насчёт власти то, Лун? - взгляд молодого человека стал заинтересованным да и всем видом он показывал что горит желанием узнать, тем более будет слушать очень внимательно.
Лун что то пробубнил себе под нос и вздохнул.
-Алексис, не имеешь не стыда не совести. Заставляешь честного черта по сто раз тебе объяснять. Власть тут представляет Каин. Он тут заправляет всем, это его город.
Когда ему напомнили про эти два прекрасных составляющих человеческой души, как стыд и совесть, парень лишь не определённо хмыкнул. Какая совесть может быть у убийцы?
-То есть, если мне нужно что то, я должен увидеть его?
-Что то в стиле этого...
Алексис кивнул головой. Всё было очень просто, так же как и в его прошлой жизни. Если тебе нужно что  то иди к главарю банды или тому, кто вместо него и проси, ну или требуй, если у тебя есть на это какие то основания или права.
Сейчас он не хотел требовать. Он лишь интересовался тем, где он, как остался цел, да и вообще что ему сейчас делать.
-Лун, а Лун... - он посмотрел на зелёного, который наверное на него сейчас дулся за невнимательность. Тот ожил, но вида не потерял и словно делая одолжение повернулся к нему с немым вопросом. - Где я могу найти этого, вашего... Каина...
Чёрт вытянул руку, вытянул указательный палец и указал на строение за спиной Алексиса. Блондин повернулся и уставился на башню.
-Он там живёт. Башня общедоступное место, так что можешь придти к нему, когда захочешь...
Алексис посмотрел на небо и усмехнулся.
-Даже ночью?
Лун кивнул, но явно насторожился, хотя этого он уже не видел, он твёрдо решил наведаться к этому Кайну и поинтересоватся где же он всё же и какие тут правила жизни, всё же услышать их из первых уст куда интереснее.

Башня

>>мгновение

Острые шаги разрезали плотную пелену серого города. Каждый шаг вбивался в ватную мостовую, отпечатывался на ней, а затем место следа вновь поглощала серая муть низких облаков.
  Он шел за тобой, Острый, даже не переходя на бег. Он шел, почти не касаясь земли и почти позволяя больному воображению дорисовать антрацитово черные крылья за спиной. Он позволял небу стать немного ближе, на короткие миги, после которых он вновь опускался на землю.  Но крыльев не было. Он шел.
  Черные зрачки безошибочно выхватывали из переулков серого города яркие и острые следы раненой птицы. Неосторожный острый комок ненависти, отчаяния, зависти, страха оставлял следы везде, где только мог, и пустота ловила их, прижимая к губам, чтобы потом поведать их одному из своих законных жителей.
  Птица кричала сейчас где-то вдалеке от бессилия. И крик этот резал уши, заставляя по вискам стекать ненастоящие капли бутафорской крови. Какая дешевая игра воображения!
  Бледные пальцы не коснулись спины, не приобняли за острые плечи. Не подхватили на руки расшалившегося ребенка, не протянули руку помощи. Бледные пальцы сложились карточным домиком, а темнота глаз рассеялась, оставив после себя серебристый лед на дне радужки.
  Он стоял, не двигаясь с места, замерев на одном месте. Карикатурный сейчас, он напоминал неудачную пародию на это живое создание, мечущееся в собственной ненависти, потерявшееся в чужих грезах, забытое в Его пустоте.
Он смотрел ему в спину горячим взглядом, и если бы мог, прожег бы кожу насквозь, обнажая голую спину, ничем не защищенную. А потом исполосовал бы ее яркими ударами кнута, разукрасив тонким узором из линий кинжала. После же он отпустил бы израненную душу гулять – на свободу, чтобы та думала, что никому не принадлежит. Но она ошиблась бы потому что с того момента стала бы Его. Но этого не случилось.
  Он просто стоял, смотря в спину, борясь с желанием схватить за белоснежные волосы, утопить в своем безумии и сжечь своим пламенем. Он просто стоял, не двигаясь с места, не произнося ни слова.
  Послушай тишину, Острый. Внимательно послушай. В пустоте даже тишина умеет говорить.

Отредактировано Lynn (2009-08-09 20:29:26)

Он всегда был идеальным актером. И даже тогда, когда по сценарию нужно было плакать, он смеялся. Но так, что плакали все вокруг, веря в бесподобное исполнение роли.
Также и сейчас он разыгрывал свою собственную пьесу на этой серой мостовой. Она стала ему неплохой сценой с занавесом из серых облаков, на которой помимо него самого была еще одна фигура, получившая роль в этом безумном спектакле. И этот смешной, Острый, кажется, совсем не хотел играть заданную ему задачу. Он сопротивлялся с отчаянием ребенка. И это отчаяние лилось на мостовую, стекало по рукам, по обнаженной спине. Отчаяние, смешанное с горьким привкусом злобы и кислым вкусом ненависти.
Бледные кукольные губы расплылись в усмешке, услышав яркие слова, произнесенные от отчаяния. Тебе больше не к кому обратиться, тебе не у кого спросить. Какая ирония судьбы, малыш.
- Это Город.
Именно так, с большой буквы. И тебе, возможно, до определенного времени лучше не знать, что за тайны он в себе держит. Не знать, зачем тебя сюда послали. Не знать того, что ждет тебя впереди. Не знать, что вся эта серость – лишь пустота, из которой ты, Яркий, никуда не денешься. Как и все, здесь живущие.
- Обыкновенный, серый город.
Наверное, тебе сейчас кажется, что он издевается над тобой самым фирменным образом. Смеется, снова опуская тебя до уровня ничего не понимающего ребенка. Но он лишь бережет твою психику, чтобы потом нанести по ней свой фирменный удар.
- Это – все, что тебе стоит знать.
  Вкрадчивый голос сменяется железным, металлическим. И на губах почти ощутим привкус не то крови, не то металла. Неужели рискнешь спорить с неизвестной тебе Тварью, которая знает все, чего не знаешь ты? Или ты думаешь, он блефует?
- Смирись.
Он знает, что это слово вызовет новую волну эмоций. Новый вскрик, новый всплеск эмоций. Новое желание разорваться на сотни маленьких острых осколков, чтобы никогда не собраться вместе, существуя отдельно.
  Всего шаг. Вперед. И неважны никакие мелочи, слышишь. Он вновь протянул руку. Но не чтобы коснуться. Протянул, чтобы помочь. И это – последний мост, который он попытается перекинуть между вами. Если ты отринешь его, неизвестно, какими будут последствия.

Словно яркая, острая вспышка осветила часть серого Города и тут же спряталась за шпилем его башни. Острый, тебя разрывает?
Желчь действительно странно смотрелась на одежде, и он, не задумываясь, сбросил пиджак на мостовую, оставшись в одной рубашке. Пиджак лег на холодный камень со странным, глухим шелестом, распластавшись по кладке, словно туман.
Он почти ненавидел этого острого ребенка. Почти презирал. Это было уже не отрицанием существования острого создания – это была слепая ненависть, смешанная с непреодолимым желанием убить, уничтожить это ничтожество, посмевшее таким грязным, глупым, детским образом посягнуть на него.
Он не решал за тебя, Глупый. Если бы этому созданию было позволено решать за тебя, то поверь, твоей участи мало бы кто позавидовал, ибо сейчас Он злился. Злился на тебя за твою глупость и излишнюю, взрывную эмоциональность.
Шаг вперед. Ледяные пальцы коснулись теплой шеи – под ними билась жилка. Билась даже почти спокойно. На короткий миг показалось, что небо потемнело – или это его вновь закрыли бесконечно большие, черные крылья? Он смотрел на тебя, не мигая, абсолютно черными глазами, в которых не было видно даже твоего отражения – зрачки словно пожирали краски со всего, что видели, существуя подобно черной дыре, которая способна поглощать все, что ей приглянется. Тварь.
Он бы впился тебе в губы, если бы не противный запах, кислый, тошнотворный. Если бы не твои перепутанные волосы и твои острые зрачки, в которых отражалось сейчас серое небо.
Он отпустил тебя также быстро, как и коснулся – не прошло даже короткого мгновения секунды. Наверняка холод еще оставался, неприятно покалывая кожу. Чудовище сделало несколько шагов в сторону, чтобы не лишиться рубашки. Темные глаза смотрели с усмешкой.
- Есть. Здесь есть такие же как ты.
Он говорил о людях, смешной. Понимаешь? О людях. Он хотел донести до тебя то, что не ты один находишься в этом мрачном месте. Помимо тебя есть те, кто смогут, если пожелают, тебя понять. Но, знаешь, Острый, они этого не захотят.

Он почти ненавидел его. Едва ли ненавидел всеми фибрами души, изо всех сил мечтая разорвать. Уничтожить, убить, утопить в темноте своих бездонных глаз. Ему не хотелось играть с этой куклой, ему не была нужна его душа. Ему хотелось избавиться от этого отвратительного острого создания. Выколоть глаза, сломать ноги и оторвать голову. И наблюдать за тем, как он, яркий когда-то, корчится у ног черной тени. Мрачной Твари. Корчится, продолжая ненавидеть и презирать - себя ли, Тварь ли.
Но он отлично знал, что вряд ли эти действия возымеют какой-то результат. В этом сером мире ничто не посмеет отклониться от заданной траектории. Ничто не посмеет измениться, не спросив разрешения. А спросив, все равно его не получит.
- Не верь
Безучастно, холодно, броско. Тонкие кукольные черты не выражали никаких эмоций, а бездонные глаза смотрели куда-то мимо тебя, в небо, на мостовую. И одновременно краем глаза ловили твои испуганные птицы-зрачки.
Пойми, Острый, ему нет дела до того, что ты о нем думаешь. Его совершенно не касается твое к нему отношение. Если ты не хочешь ему верить - он не будет тебя принуждать. Ему это просто не_нужно. Он отдает тебе сведения, которыми располагает сам - остальное зависит от тебя. Ты можешь принять или отвергнуть их. Решай.
- Есть.
Короткое слово, брошенное как собаке кость. Он презирает тебя. Презирает твою человеческую слабость, твои грехи, твою улыбку и твои самые острые углы. Он разрежет о них свои кукольные пальцы и будет смеяться тебе в лицо. Еще немного и он вспомнит как это - ненавидеть по-настоящему.